По призванию — радист

Ежегодно 7 мая в России отмечается День радио, праздник работников всех отраслей связи. В Кинельском районе таких людей немало, но у жителя поселка Кинельский Юрия Тутова история особенная — он с детства увлекался радиотехникой, выбрал карьеру военного связиста, прошел в этом качестве через конфликт в Афганистане и сохранил верность профессии вплоть до выхода на пенсию в звании подполковника.

«Такая у меня работа»

В семидесятых годах радиолюбительство и радиоспорт находились на волне популярности. При желании любой подросток имел возможность приобщиться к одному из направлений технического творчества. Школьником Юрий Тутов посещал занятия отряда «Юный десантник». Программой предусматривалось изучение радиодела. Ребят знакомили с основами приема-передачи радиосигналов, азбукой Морзе, учили обращаться с телеграфным ключом.

«С 12 лет я начал заниматься радиоконструированием, — рассказывает Юрий Николаевич, — в этом возрасте собрал первый детекторный приемник, затем — транзисторный, потом — на микросхемах, каждый раз усложняя себе задачу. Занимался ремонтом радиоаппаратуры, и даже раздумывал, не пойти ли в науку. Помимо этого, глядя на своего отца, офицера советской армии, и хотел стать военным».

Юрий отслужил срочную службу пограничником в Туркмении, на границе с республикой Афганистан. На молодого человека после армии в приемных комиссиях смотрели с заинтересованностью, и на факультет «командная радиосвязь» Кемеровского высшего военного командного училища связи он поступил без проблем: „Стал радистом по призванию. В учебе мне пригодились все ранее полученные знания. Окончив училище, продолжать службу был направлен в Забайкальский военный округ — командиром радиовзвода мотострелковой дивизии, располагавшейся в 350 километрах от Читы. В обязанности радистов входило обеспечивать связь между взводом и ротой. В Забайкалье Юрий Николаевич прослужил три года, прежде чем его направили в республику Афганистан: «Это считалось для нас командировкой. Хотелось ли туда попасть? Я солдат, и обязан выполнять приказы, такая у меня работа. Страха не испытывал — во-первых, физически был подготовлен. Во-вторых, имея многолетний опыт проживания в Азербайджане и Туркмении, был привычен к климату, мне были знакомы образ жизни и менталитет местных жителей. Поэтому знал, куда еду, а воевать нас учили, все действия по обеспечению связи в боевых условиях мы многократно отрабатывали на полигонах“.

Группы для отправки в Афганистан формировались в Ташкенте так, чтобы военно-транспортный ИЛ-76 был максимально загружен. Юрий запомнил, как сердце словно оборвалось после объявления командира экипажа: «Пересекли границу республики Афганистан». Возможно, настолько острая реакция была связана с тем, что у пограничников существовало четкое понятие „край границы“: „Во время срочной службы мы каждый день ходили в наряды, подходили к пограничному столбу с советской стороны и понимали, что шаг вперед приравнивается к преступлению“.

Люди в чалмах и горы

В Кабуле советские военнослужащие шли по аэродрому, а везде люди в чалмах, и вокруг горы. При распределении Юрию Тутову выпала разнарядка отправиться в Джелалабад, в расположение 66-й отдельной мотострелковой бригады. По прибытии он приступил к выполнению обязанностей начальника связи артиллерийского дивизиона. «Выходил на корректировки, ездил в колоннах, объезжал все заставы, выходил на боевые задания. Обеспечивал связь как между огневыми взводами, так и с бригадой. Следил за состоянием батарей питания, чтобы все средства связи находились в исправном состоянии. Никаких нареканий и проблем, к счастью, не случалось. А ведь что такое, когда нет связи? Это „мертвое“ подразделение, не получающее сверху команд и не знакомое с обстановкой.

У «душманов» не было ни БТР, ни БМП, они передвигались в основном на пикапах „Тойота“ или „барбухайках“ — грузовиках, переделанных под перевозку людей. При этом располагали средствами связи сильнее и современнее советских. Нередко описывались случаи, когда при общении с командованием в эфир вклинивался женский голос, и на чистом русском языке доносилось: „Шурави, сдавайся, не трать зря патроны“. Связисты переходили на запасную частоту, и через пять минут голос раздавался снова. Перестраивались по несколько раз, прежде чем находили резервный вариант, который противнику не удавалось перехватить. Наши радиостанции работали в УКВ диапазоне, а у противника — в УКВ и КВ диапазонах с дальностью связи до 30 километров — такую технику им обеспечивали „западные партнеры“.

Из артиллерийских орудий моджахеды стреляли безо всякой оптики, полупрямой наводкой, и на удивление, метко. Первый выстрел — перелет, второй — недолет, третий — в цель и продолжают обстрел. Все на глаз, «по стволу».

Каждый, как на ладони

«В боевых столкновениях участвовал достаточно часто, особенно во время проведения крупных операций, — вспоминает Юрий Николаевич, — ещё когда спецназовцы или разведчики попадали в засаду, противника приходилось уничтожать, либо отвлекать огнем, а для управления огнем нужна связь. О других войнах могу судить только по книгам и фильмам, мне хватило сполна одной, и вот мои впечатления. Там все окружающие, как на ладони. Сразу видно, кто и для чего здесь оказался — выполнять приказы либо нажиться. Видно, что можно ожидать от человека, способен ли он предать, ведь были и такие, что в плен сами уходили — пленные оставались живыми при условии принятия ислама и передачи информации о численности советских подразделений, командирах, средствах связи, вооружении и так далее. Уже на третий день по приезде в Афганистан мне довелось узнать, что такое настоящая   война и что такое реактивные снаряды. Когда слышишь звук такого снаряда, кажется, что он летит точно в тебя. А вот мину, если она „твоя“, — никогда не услышишь. Звуки от пулевой стрельбы тоже звучат устрашающе, в горах сплошное эхо, и ты не можешь определить, откуда стреляют.

За время службы Юрий Николаевич получил три пулевых и осколочных ранения и две контузии — легкую и средней тяжести. Первое пулевое ранение — во время срочной службы на Афганской границе: «Моего друга убили. Ехали на задержание нарушителей, и завязался бой. Из машины высаживались на ходу. Он прыгает, и я следом за ним. Друг упал, перевернулся, затем чувствую удар, и настала темнота… Очнулся в госпитале через трое суток, пуля попала в голень, в кость, и от болевого шока я потерял сознание. Хотели комиссовать, с трудом удалось уговорить врачей оставить меня служить дальше.

В Афганистане осколок в трех миллиметрах от виска прошел. Контузию «заработал», когда в сопровождении колонны ездил — замыкающим на танке. Танк наехал на фугас. А что такое „душманский“ фугас? Это 200-литровая бочка из-под ГСМ, наполненная тротилом и установленная на пути следования боевой техники. Танковую башню, на которой сидел, оторвало, и я летел, как барон Мюнхгаузен. Когда очнулся, вернулся к танку, вытащил единственного оставшегося в живых механика-водителя. Радиостанция оказалась разбитой, воспользовался ракетницей, вызвал помощь. Вечером начались головные боли, на две недели положили в госпиталь».

По-прежнему в строю

В Афганистане Юрий Тутов участвовал в боевых действиях два года и два месяца, вернулся в мае 1988 года. Служил в подразделениях связи Прикарпатского, Закавказского военных округов, чудом избежал отправки на ликвидацию последствий аварии в Чернобыле. После распада Советского Союза был направлен командиром в отдельный батальон связи в Одесскую область, дослужился до звания подполковника и вышел на пенсию по состоянию здоровья.

В Кинельский район Юрий Тутов переехал в 2014 году, причиной послужили семейные обстоятельства. Он увлекается фотографией, компьютерной графикой, реставрацией музейных экспонатов. Активно участвует в общественной жизни поселка Кинельский, в работе кинельского отделения организации воинов-интернационалистов «Боевое братство», входит в состав комиссии по военно-патриотическому воспитанию областного комитета ветеранов войны и воинской службы. Имеет государственные и правительственные награды.

Сергей КОВАЛЕНКО.

11.05.2021, 1808 просмотров.