Без дела не могу сидеть

Долгие годы Владимир Павлович Губанов был связан с авиацией: работал на заводе аэродромного оборудования, служил в воздушно-десантных войсках. А оказавшись в посёлке Формальный, где их завод организовывал подсобное хозяйство, решил стать ближе к земле — окончательно перебрался туда.

Завод

«Я и не думал, что здесь окажусь. Родился и вырос в Кинеле. Много лет прожил там с семьёй, — рассказывает Владимир Павлович. — С 1958-го года работал на заводе в Самаре. Работа серьёзная, ответственность огромная. У меня был шестой разряд, личное клеймо, то есть я контролёрам не отдавал свои детали, сам наряды закрывал. И вот в начале 80-х наш завод становится одним из лучших в авиационной промышленности всего Советского Союза. В качестве поощрения выделяют средства и оборудование, дают землю, чтобы завод создал своё подсобное хозяйство рядом с посёлком Формальный. Меня направляют туда механиком-куратором.

Крепким получилось наше подсобное хозяйство. У нас было 10 комбайнов, 1700 гектаров земли, полторы тысячи свиней, 300 коров, мы построили фермы и свинарник. Параллельно с этим создавалась инфраструктура, строилось жильё. Многие из тех, кто поднимал это хозяйство, решили тогда остаться в посёлке. Больше тридцати лет прошло, все они уже умерли, один я живой остался.

Армия

Видимо, от природы я крепким здоровьем наделён. Не случайно меня в 1961-м году зачислили в десантные войска. Отбор туда был строгий, комиссия обследовала нас, как космонавтов. Сначала в Кинеле готовили. Научился парашют укладывать, сделал три прыжка с парашютом — зачисляют в ВДВ. Мне довелось послужить и в Азии, и в Европе. Дивизия наша стояла в Фергане, а мой полк — на берегу озера Иссык-Куль. Год я прослужил в Киргизии, и командир полка направил меня в Литву, где я ещё год проходил курс фельдшера-санинструктора. Я учился, например, как оказывать помощь при пулевых и осколочных ранениях, ведь нас готовили к тому, чтобы в случае необходимости забросить в тыл врага — в Иран, Пакистан, Турцию, где стояли тогда американские ракеты, направленные на Советский Союз.

Особенно трудным было ночное десантирование. На тебе — пулемёт, автомат, сумка санинструктора, противогаз. Где летишь, куда летишь — не знаешь. Бывали такие жёсткие приземления, что не обходилось без травм. Переломы, опущение желудка были обычным делом. С возрастом они всё сильней дают о себе знать. А тогда мы даже вскрикнуть от боли не могли, потому что, приземлившись в тыл условного противника, должны были вести себя бесшумно. Молча, в кромешной темноте тридцать человек как-то находили друг друга и выполняли поставленную задачу.

За полгода до демобилизации наш батальон перебросили в Узбекистан, где началась эпидемия холеры. Вместе с милицией военные держали в железном кольце опасные районы, чтобы инфекция не распространилась по всей Средней Азии. Вот тогда-то я хорошо понял, какое это спасение — прививка. Вернулись — нас на строгий двухнедельный карантин за колючую проволоку в два ряда и под дула автоматов. К счастью, обошлось, никто не заболел.

Отец

Да, служба в армии у меня была не из лёгких. Думаю, отец мог бы гордиться мной. Он ведь у меня фронтовик, был ранен. В годы войны на базе сельхозинститута отец готовил призывников перед отправкой на фронт, и вместе с ними добровольцем ушёл воевать. После ранения был комиссован, остался на Донбассе. Когда война кончилась, мы с матерью уехали к нему. Через пять лет родители развелись, мы вернулись в Кинель. Отец с головой ушёл в науку, стал профессором, доктором наук.

Семья

К счастью, в моей семейной жизни всё было хорошо. Мы с женой воспитали двоих замечательных сыновей — умных и трудолюбивых. Два с половиной года назад Люда скоропостижно умерла. Очень тяжело было. Да и сейчас тоскую очень. Младший сын с женой теперь живут со мной. Я их стараюсь не касаться. У меня — свои дела и заботы: на рыбалку хожу, за грибами, с кроликами вожусь с утра до вечера. Я вообще без дела не могу сидеть. Кроликами занимаюсь уже лет 60. Так привык, что даже не представляю своей жизни без них. Опыт у меня огромный. Знаю все их повадки, все особенности ухода. Сделал в сарае лазок для них, огородил участок за сараем рабицей, посадил капусту. Вот они там и лакомятся. У меня около восьмидесяти голов разных пород. Клетки для кроликов сам строил с учётом своего опыта. Словом, дел у меня хватает.

Соцработник

И первая моя помощница во всех делах — соцработник Ольга Ратникова. Такая хозяйственная, исполнительная, расторопная, всё у неё легко и быстро получается, всё ладится в руках. Попрошу её, к примеру, морковку проредить, а то я уже плохо стал видеть, так она моментально всю грядку продёргает, ловко так да аккуратно, и уже спрашивает: «Владимир Павлович, чем вам ещё помочь?» И помогает она от души, с искренним удовольствием. Это образец соцработника, ей памятник надо поставить. Таких соцработников у нас в Формальном ещё не было. Мы очень благодарны Ольге. Она жизнь нам продлевает, согревая теплом своей души, своей доброй заботой. А в нашем возрасте это очень важно».

Татьяна Пахомова.

По материалам газеты  «Междуречье»
№ 37 (2013) от 25 сентрября 2021 года